Память по женской линии [litres] - Татьяна Георгиевна Алфёрова

и любовницей, втроем. Хорошо, что Никитка быстро научился молчать.

Жили они долго и счастливо и дожили до кризиса среднего возраста. Жаль, что сей кризис придумали как раз при их жизни, может, так и проскочили бы, да куда там: психологи позаботились, всучили неподготовленному тепленькому населению пресловутый кризис. И началось.

Началось у них почти одновременно, дружная же семья. У Игоря раньше, само собой, он человек быстрых реакций.

Проблемы – те же, что у многих журналистов, да что там журналистов, просто у многих мужчин, что казалось обиднее всего. Одинаковые причины для огорчений – это больно. Даже не стоит перечислять, но если начать, то: не самая удачная карьера, упущенные возможности, осознание своего потолка в квартире, на службе и в жизни. Ушедшая молодость. Сорвавшийся контракт в Праге. «Пивной» животик и зубной мост. Плохой трафик, проблемы с парковкой. Шестнадцатилетняя соседка-русалка со второго этажа, с которой уже никогда не удастся переспать, во всяком случае, еще года три-четыре не удастся, а после – неинтересно, потому что превратится в обычную барышню, каких много. Но самое страшное – потеря чудесной полноты жизни, легкости и обещания счастья по утрам, если получается рано проснуться.

В принципе – невозможность счастья.

Игорь погрузился в дурное настроение, как в холодный бассейн, надолго, почти с головой и без всякого удовольствия. Его без конца отвлекали: приходилось мчаться в очередную опостылевшую срочную командировку, так и не стряхнув капли дурного настроения, с мокрыми волосами. Не то друзья пристанут с какой-нибудь ерундой, не то – сын. У сына, хоть и с опозданием по сравнению с ровесниками, тоже начинались проблемы. И только жена не подвела ни разу, она никогда не мешала Игорю.

Но в один не прекрасный, а привычный день Игорю показалось, что Ксюша в курсе его параллельной жизни. Не только что догадывается, а твердо знает об изменах мужа. И все его проблемы, депрессия, приступы одиночества – это расплата за грехи, за нарушение долга перед женой. Перед семьей. А Ксюша каким-то образом причастна к его напастям. Его бесхитростная домашняя жена, его простая девочка.

Какая только ерунда не зайдет в голову под музыку хандры!

У Ксюши же начались мелкие проблемы со здоровьем. То в боку заколет, то тошнит после еды, то спина ноет, то колени. На походы в поликлинику времени не хватало, а с тех пор как на работе перестали требовать ежегодную справку о профосмотре, Ксюша ни одного врача не посетила. Привычные осенне-весенние простуды переносила на ногах, благо на службу не каждый день. А если температура подскочит, можно договориться с коллегами, они застенографируют за нее, а на другой неделе она за них отработает. Но как-то раз ночью проснулась от резкой боли внизу живота, испугалась и решила «сдаваться» врачам.

В женской консультации оказалось полно народу, то есть женщин, молодых большей частью. От конца очереди до дверей кабинета часа полтора, не меньше, но Ксюша терпеливо ждала. Гинеколог, немолодая грубоватая тетка с жесткими руками и хриплым голосом, не заглядывая в карточку, спросила:

– Половой жизнью живете?

Ксюша растерялась, стала вспоминать, когда в последний раз они с Игорем, ну, это… Не вспомнила. После уж сообразила, пролепетала: «Я замужем», – но заминка вышла. Врач усмехнулась, посмотрела на Ксюшу – первый раз в глаза и по-свойски прокомментировала:

– Ну что же вы так, женщина? В пустой посуде черти заводятся. Вы же еще довольно молодая.

Наказала прийти через две недели, когда будут готовы результаты анализов.

Дома Ксюша принялась прибирать, вытирать пыль, сняла с полки старую свадебную фотографию в ореховой рамке и вскрикнула. Посередине старого дефекта: засвеченного пятна на ее платье – появилась черная точка. Само же пятно словно бы переползло от сердца вниз. Ксюша поняла: она больна. Серьезно. Наверное, рак.

На следующий день Никитка уехал к друзьям в Москву, даже не объяснив толком, к каким именно друзьям, а Игорь – в очередную командировку, куда же еще. Черная точка на фотографии увеличилась до пятнышка, пусть маленького, но пятнышка, значит, времени у нее немного. Хорошо, что плакать некогда и в одиночку не перед кем – семья разъехалась; надо на халтуру идти, стенографировать защиту диссертации в Институте растениеводства. Ксюша дорожила своими связями с институтом и никогда не подводила: один раз откажешься, тут же найдутся охотницы на хорошие быстрые деньги.

В этот раз она осталась на банкет. Банкеты случались после каждой защиты, но Ксюша никогда не оставалась, домой торопилась, к семье. А сегодня – нет, не спешила никуда. Если ей в этой жизни мало осталось времени, зачем спешить? Ну, не пропылесосит ковры сегодня, и что? Все равно дома никого нет.

Поначалу на банкете показалось невесело. Длинные речи во славу научного руководителя и за здоровье оппонентов, долгое сидение за столом. Быстро наелась: подавали вкусную копченую рыбу и заливной язык, а еще разнообразные салаты. Горячее есть не хотелось, не осталось места под горячее, тем более что вино не любила, так, выпила из приличия, аппетит не разожгла. Сидела, прикидывала, когда будет прилично уйти, вот, после этого тоста встанет, попрощается… Или не прощаться? Начнут уговаривать остаться, а привлекать к себе внимание не хочется.

Место рядом с Ксюшей освободилось, и туда немедленно устроился сегодняшний оппонент диссертанта. Ксюша догадалась, почему он так поспешил: прямо перед ней стояло почти нетронутое блюдо бутербродов с красной икрой, а больше на столе икры не осталось.

– Отчего же вы, милая барышня, не пьете? – возмутился оппонент и немедленно налил ей полную рюмку коньяка.

Ксюша отнекивалась, объясняла, что вообще не употребляет крепкие напитки, но шустрый оппонент подробно объяснил, что не пить хороший коньяк – это грех, и вообще, коньяк крайне полезен для здоровья, заставил ее выпить до дна, немедленно налил еще, а потом… Потом стало беспричинно весело, тосты сделались короткими, окружающие – красивыми и остроумными, а оппонент – как же его зовут-то? – удивительно милым и всё понимающим. И не такой уж он пожилой, нет. Когда же Валерий Борисович, вот как его звали, пошел ее

провожать и прихватил со стола самый красивый букет – для дамы, – Ксюша сообразила, что еще ни разу в жизни так не веселилась и ни разу за ней не ухаживали столь галантно.

Они доехали до ее дома на такси, Валерий Борисович напросился на чашку кофе, коньяк чудесным образом оказался у него в кармане пальто, а дальше, дальше Ксюша не помнила.

Проснулась в своей спальне от жуткой головной боли, совершенно раздетая, но так и не